Класковский: «Трампу косвенно предлагается ни много ни мало свергнуть Лукашенко»

Светлана Тихановская, чей муж был недавно освобожден усилиями США, призвала Дональда Трампа продолжать давить на правителя Беларуси. В интервью Politico она сказала:

— Не нормализуйте ситуацию, когда людей освобождают за какие-то уступки с вашей стороны, смягчение санкций или публичное внимание. Лукашенко нужно наказывать, а не вознаграждать.

Это заявление вызвало критику со стороны тех представителей белорусской политической эмиграции, которые стоят на позиции, что сейчас главное — освободить узников режима. Даже если при этом приходится идти на некоторые уступки Минску.

«Мужа выпустили, остальные пусть посидят!» — язвительно написал в фейсбуке Иван Кравцов, соратник политзаключенного Виктора Бабарико.

Впрочем, автор поста тут же получил в ряде комментов отлуп: мол, тактика «не злить деда» порочна, у Александра Лукашенко бесконечный ресурс заложников, и в этой игре у него не выиграть.

Что сработало — санкции или дипломатия?

Два подхода к проблеме освобождения политзаключенных — а если шире, то к стратегии воздействия на режим — обозначились не вчера.

В августе прошлого года на конференции «Новая Беларусь 2024» в Вильнюсе по этому поводу схлестнулись сторонник жесткого курса Павел Латушко и выступивший за более гибкую политику Андрей Егоров. Там же член Координационного совета Александр Кнырович заявил, что санкциями нельзя «целиком убивать» беларускую экономику.

В последние месяцы активным промоутером дипломатического подхода к отношениям с властями Беларуси, отказа от политики ультиматумов стал директор Агентства евроатлантического сотрудничества Валерий Ковалевский. В прошлом году он ушел из команды Тихановской, как можно понять, именно на почве разногласий по этим самым вопросам.

После сенсационного выхода из тюрьмы Сергея Тихановского приверженцы гибкого подхода получили весомый аргумент: вот видите, дипломатия работает!

Впрочем, Латушко сделал свой вывод: освобождение Тихановского и других политзаключенных — результат «системного давления на Лукашенко». И не он один придерживается такого мнения. Пока именно оно, судя по всему, продолжает доминировать в команде Тихановской.

Вероятно, дискуссия на эту тему разгорится на очередной конференции «Новая Беларусь» в августе. Смогут ли представители двух течений найти общий язык? Не факт, хотя скоординированная позиция была бы гораздо приемлемее для западных партнеров, чем нынешние контрастирующие месседжи.

Хотя в целом влияние оппозиционных штабов на решения Запада не стоит преувеличивать.

Келлог не прислушался к Латушко

Подобные споры бушевали в оппозиции (в основном еще не эмигрировавшей) и до 2020 года. Тогда Лукашенко несколько раз запускал цикл освобождения политических узников ради того, чтобы улучшить отношения с Западом, расширить поле для внешнеполитического маневрирования.

На самом деле, вероятно, своя правда есть у каждой из сторон. Если бы не вводились ограничительные меры, то не было бы возможности стимулировать автократа перспективой их отмены или приостановки. Но и одно лишь давление на режим в Беларуси — без переговоров, с ультимативными требованиями — никогда не приносило видимого эффекта.

Вспомним: в 2015 году правитель освободил последних на то время политзаключенных, в том числе сидевшего с 2010-го Николая Статкевича, видя перспективу отмены санкций. Что Евросоюз и сделал — сначала их приостановил, а в феврале 2016 года и вовсе снял. К слову, несмотря на то, что часть его прежних требований так и не была выполнена.

Можно укорять ЕС за недальновидность, ревизионизм, а можно подчеркнуть то, что потом несколько лет в Беларуси была оттепель.

В свою очередь, найдутся те, кто скажет: ну и к чему привела ваша оттепель — к политическому взрыву 2020 года и чудовищным репрессиям. Лучше бы уж все было по-старому.

Как видим, этот спор достаточно схоластичен. Одно можно сказать определенно: история не терпит сослагательного наклонения.

И еще: положа руку на сердце, эта дискуссия мало влияет на решения западных столиц. Там действуют исходя из того, что им самим выгоднее в данный момент.

Вот Латушко перед визитом в Минск спецпосланника США по Украине Кита Келлога выступил с заявлением, что «любые контакты в Беларуси, касающиеся войны и мира в Украине», должны происходить только после того, как Лукашенко выпустит всех политзаключенных, прекратит репрессии «и начнет диалог с демократическим большинством».

Келлог, однако, свой самолет разворачивать не стал. Предъяви Вашингтон автократу такой ультиматум, весь процесс взаимодействия пошел бы насмарку. И тот же Тихановский, прочие узники остались бы за решеткой.

Станет ли Трамп свергать Лукашенко?

Однако вернемся к интервью Тихановской. С одной стороны, она заявляет, что «нельзя вознаграждать агрессора». Поясняет: пока Лукашенко останется у власти, не будет возможности обеспечить мир во всем регионе. Трамп же, по ее мнению, может «изменить всю архитектуру безопасности региона», если использует свою власть и санкции.

То есть американскому президенту косвенно предлагается ни много ни мало свергнуть Лукашенко. Но Трамп отнюдь не выглядит адептом насаждения демократии, тем более на штыках. Он пытается сварить кашу даже с Владимиром Путиным, который виновен в агрессии против Украины намного больше, чем его «младший брат».

С другой стороны, Тихановская предлагает Вашингтону гарантировать, что Беларусь не будет передана России «в качестве утешительного приза на переговорах о прекращении войны в Украине».

Но здесь вот какая закавыка: шансы укрепить внешнеполитическую субъектность Беларуси, надо думать, повысятся в том случае, если официальный Минск будет представлен на этих переговорах. Можно предположить, что об этом Лукашенко вел речь с Келлогом на их недавней встрече в Минске.

И вот тут для противников режима тоже возникает моральная коллизия.

Тихановская призывает администрацию Трампа «отвергнуть попытки Лукашенко установить легитимность». Она высказывает надежду, что «американские партнеры знают, с кем имеют дело».

Но альтернатива такова: или американцы послушают и прервут контакты с правителем, или будут в какой-то мере ублажать его самолюбие визитами, возможно — возвращением посольства, чтобы на свободу вышли новые политические узники.

Что важнее?

Вот, например, лидер движения «Вольная Беларусь» Зянон Пазьняк считает, что «сейчас мы находимся в такой ситуации, когда в какой-то степени интересы режима совпадают с национальными интересами».

Для части же противников Лукашенко желание максимально ему насолить, кажется, порой заслоняет такие вещи, как жизни людей, сохранение независимости Беларуси.

Здесь стоит еще раз подчеркнуть, что санкции — отнюдь не стерильный инструмент. Они все сильнее привязывают Беларусь к России и просто имеют серьезную побочку, которая бьет по обычным беларусам.

При этом на силовиков у Лукашенко всегда найдется что-то в кубышке, так что рассчитывать на народное восстание под воздействием ограничительных мер наивно.

Главное на сегодня — узники выходят

Американцы наверняка хорошо понимают, с кем имеют дело в случае белорусского диктатора. Знают, что он жесток и коварен. Однако они видят и то, что тот на сегодня владеет ситуацией, как модно говорить, на земле.

Да, можно назвать их подход по схеме сделки циничным. А можно назвать и более гуманистичным, чем позиция максималистов, которая невольно обрекает политических узников на продолжение страданий, потерю здоровья и, возможно, смерть. Тут каждый выбирает свою оптику.

Насчет «он новых наберет» — так ведь и санкции можно не отменить, а только приостановить. На худой конец, стоит исходить из того, что он бы и так новых набрал, плюс и «старые» бы продолжали сидеть.

Безусловно, есть много «но». Лукашенко может убояться Владимира Путина и свернуть переговоры с эмиссарами Вашингтона. Трамп может плюнуть на урегулирование в регионе и переключиться на другие азимуты, другие заботы (перечень вероятных траблов можно продолжать).

В общем, облом вовсе не исключен. Но факт тот, что подход нынешней вашингтонской администрации пока работает. В начале июля освобождена еще одна группа политзаключенных.

И как по мне, так разумнее всего способствовать, чтобы через это окно возможностей вышло из-за решетки как можно больше заложников диктатуры.