Почему одни радуются переодеванию детей в военную форму, а другие содрогаются

Не уважение к жертвам, а романтизация войны

В Беларуси во многих квартирах и домах можно встретить фотографию, на которой ребенок переодет в советскую военную форму времен Великой Отечественной.

Такие снимки делают во время организованных фотосессий в школах и не только. На вопрос «зачем?» в администрациях учреждений могут, например, ответить, что для демонстрации связи с героическим прошлым страны. Но у части родителей, безусловно, закрадываются сомнение в необходимости такого переодевания.

Историк Павел Терешкович напоминает об изречении писателя Бертольда Брехта: «Когда государство требует от человека умереть, оно называет себя Родиной».

– Тое, чым сёння займаецца рэжым Лукашэнкі, гэта тое самае. Паважаныя бацькі, рэжым хоча атабраць будучыню ў вашых дзетак, выкарыстаць яе ў сваіх патрэбах, – отмечает Павел Терешкович в комментарии «Салідарнасці».

Фотографирование детей в военной форме стоит рассматривать не как дань памяти погибшим во время войны, а как приучение с раннего возраста к верности государству и готовности выполнить приказ. У детей может закрепиться впечатление, что война – это что-то почетное и героическое, а не трагедия с огромными человеческими жертвами.

Павел Терешкович констатирует, что в последние годы в Беларуси заметна тенденция на милитаризацию образования, для которой Великая Отечественная война (Вторая мировая) используется в качестве повода и обоснования.

На протяжении учебного года в беларуских школах проводится несколько «уроков мужества», посвященных событиям Великой Отечественной. Нормой также становятся экскурсии школьников в военный части или части внутренних войск, где детям дают в руки настоящее оружие, представляя его как нечто очень важное или даже священное.

В некоторых садах и школах по российскому примеру устраивают «военные парады» («парад октябрьских войск») с переодевание в форму времен Великой Отечественной.

– Усё гэта вельмі небяспечна, – считает Павел Терешкович.

Политическая пропаганда и риск психологической травмы

Тему Великой Отечественной власти также используют, чтобы подвергать детей и подростков открытой политической пропаганде. При содействии Генпрокуратуры были подготовлены учебные пособия для школ «Геноцид беларуского народа».

Историк Владимир Лобач в комментарии «Салідарнасці» обращает внимание: самый большой раздел основной книги от Генпрокуратуры на эту тему посвящен вовсе не событиям войны, а так называемым «наследникам нацизма», в качестве которых власти пытаются представить участников мирных протестов 2020 года.

– Гэта спекулятыўны падыход з мэтай ачарніць апанентаў улады, – отмечает Владимир Лобач.

Еще один негативный аспект во время «патриотического воспитания» школьников имеет место быть помимо воли властей. Те же учебники о «геноциде беларуского народа» не адаптированы для детей, отмечает академический директор «Беларускага інстытута публічнай гісторыі» Алексей Ластовский. Описанные зверства и жестокость в учебниках, а также во время экскурсий могут нанести детям психологическую травму.

Историк Ирина Каштолян в комментарии «Салідарнасці» констатирует:

– Непедагагічныя падыходы ў адукацыі, накіраваныя напужаць моладзь, звязаныя з дэманстрацыяй здымкаў мёртвых целаў ахвяр, траўмуюць псіхіку дзяцей.

Павел Терешкович рассказывает, как когда-то во время посещения музея Аушвиц-Биркенау (Освенцим) был свидетелем следующей сцены:

– Экскурсія ўключала ў сябе дэманстрацыю дакументальнай стужкі. У залі былі падлеткі, якія праз некалькі хвілін пачалі крычаць ад жаху. У іх была гістэрыка, іх паўгадзіны пасля не маглі супакоіць.

«Это не может не вызывать отрицательную реакцию у молодежи»

В целом в рамках «патриотического воспитания», завязанного на теме Великой Отечественной, в сфере образования власти совмещают две крайности: с одной стороны – милитаризм и пропаганда, а с другой – формализм и абсурд.

Так в 2025-м по предложению управления спорта и туризма Минского облисполкома был запущен челлендж «80 шагов к Победе», во времся которого детям предлагалось, среди прочего, простоять 125 секунд на одной ноге с книгой на голове – в память… о 125 граммовой блокадной порции хлеба.

Идеологическое давление приводит к непрофессиональным подходам в преподавании темы Великой Отечественной, констатирует Ирина Каштолян. Дискуссии на неудобные темы не допускаются; направления, не вписывающиеся в общие рамки, игнорируются; а сама тема искусственно привязывается к современной политической ситуации.

– Гэта ня можа не выклікаць адмоўную рэакцыю ў моладзі, бо маладому пакаленню не падабаецца, калі ад іх патрабуюць бяздумнай згоды і навязваюць пэўную візію тэмы, абмеркаванне якой не заахвочваюць, – отмечает Ирина Каштолян.

В результате часть молодежи от темы Великой Отечественной «отворачивает».

Ирина Каштолян отмечает:

– Раней у кантактах са школьнікамі ў Беларусі мяне здзіўляла, што, як правіла, дзеці не маглі згадаць, хто з іх сям’і пацярпеў падчас вайны. Пры тым, што амаль кожная сям'я зазнала страты. Максімум дзеці маглі гаварыць, што ў іх радні быў «нейкі» франтавік. А зараз, калі лічбы ахвяр афіцыйна ўсё растуць, і на гэта ў адукацыі робіцца большы ўпор, то ўзнікае пытанне: ці сталі навучэнцы больш ведаць пра сваіх родных, якія сталі ахвярамі падчас Другой сусветнай вайны?

Обсуждения в семье перевеят пропаганду

Ирина Каштолян надеется, что нынешняя «чрезмерная инструментализация темы войны» не укоренит у молодого поколения ее полное неприятие на всю жизнь – это было бы крайне несправедливо по отношению к памяти о жертвах войны.

Но что в силах родителей – что они сегодня могут сделать, чтобы их дети не становились адептами пропаганды, но и не ставили крест на теме событий Второй мировой?

Владимир Лобач констатирует: с учетом ситуации в современной Беларуси сегодня невозможно требовать, чтобы люди открыто выступали против действий власти или публично подвергали сомнениям пропагандистские установки. С 2022 года согласно статье 130 УК предусмотрена уголовная ответственность за «отрицание геноцида беларуского народа».

– Аднак можна, прынамсці, трымаць руку на пульсе, тлумачыць дзецям, што адбывалася насамрэч. Увогуле сямейны фармат у гэтым кантэксце найбольш эфектыўны, – считает Владимир Лобач.

В будущем память о событиях Второй мировой должна быть отвязана от какой-либо пропаганды, и при рассказах о событиях прошлого должны учитываться возрастные ограничения.

Павел Терешкович приводит пример: в музее Холокоста в Вашингтоне экспозиции рассчитаны на разные категории посетителей:

– Для дзяцей і падлеткаў там асобныя экспазіцыя, каб не нанесці ім псіхічнай траўмы. А вось беларуская прапаганда, мне здаецца, ужо не бачыць межаў таго, што можна рабіць, а чаго рабіць нельга.